Арарат  - Кристофер Голден

– Из горячего ничего больше нет. Возьми хлеба с медом и ешь быстрее.

Адаму не хотелось есть, но он понимал, что с пустым желудком идти нельзя. Он посмотрел на Фейиза, приступившего к разборке второй палатки.

– Погодите! – сказал Хакан, затем вынул пластиковую колбочку из внутреннего кармана куртки, открутил колпачок и вытряс на ладонь в перчатке несколько таблеток. – Съешьте таблетки. По одной каждого вида. Сначала одну, потом вторую – раздельно.

Не мешкая, Мериам взяла таблетки из ладони Хакана.

Сдвинув брови, Адам внимательно осмотрел медикаменты.

– Одна, скорее всего, диамокс. А вторая?

– Нифедипин, – ответил Хакан. – От кровяного давления. Он предотвратит…

Он повернулся к Фейизу и сказал что-то на родном языке.

– Отек, – перевел Фейиз.

– Эти лекарства ничего не гарантируют, – продолжил Хакан, – но принять их сто́ит. Запейте большим количеством воды. Если повезет, то нам не придется тащить вас с горы на себе.

Адам взял таблетки, глядя в лицо Хакана.

– Этот двоюродный брат, о котором ты нам не рассказал… Полагаю, он выдал своей группе точно такие же?

Хакан закрутил колбочку, сунул ее обратно в куртку и затоптал остатки костра. Мериам подошла к Адаму и прижала свою руку к его грязной небритой щеке. Затем проглотила таблетки не запивая и усмехнулась.

– Пошли, любимый, – сказала она. – Придется поднажать.

– У Оливьери лошади и мулы, – тихо ответил Адам, все еще сжимая таблетки в руке.

– А у тебя есть я. Приготовься, скоро начнем снимать.

– Ты что задумала?

Мериам рассмеялась.

– Есть только один способ их обогнать. Они захотят как можно дольше не расставаться с животными. А значит, дойдут до Второго Лагеря, а оттуда устремятся на юго-восточный склон, чтобы подобраться к пещере сверху. Как мы планировали с самого начала.

Адам подумал о разбитой скале ниже пещеры и о тысячах тонн грунта, которые могут съехать вниз по склону в любой момент. И о том, что за ночь к ним прибавилось два-три сантиметра снега.

– А мы останемся западнее камнепада, – сказал он. – Пойдем прямо к пещере, но не пересекая зону лавины. Еще не самоубийственно, но уже чертовски опасно.

Горячий диск солнца выглянул из-за восточного горизонта. Глаза Мериам светились.

– Правда, здо́рово?

В следующий раз Мериам увидела Оливьери только через девять часов. Обеими руками она держалась за ледоруб, воткнутый в ледяную скалу, зубьями альпинистских кошек пыталась зацепиться за лед. Голова пульсировала болью, живот невыносимо крутило, а глотку жгло поднимающейся изнутри желчью. Но Мериам заставила себя не блевать. С приступом горной болезни можно было справиться. Она уже приняла повышенную дозу лекарств и теперь молилась и проклинала как своего Бога, так и всех прочих. Она говорила себе, что все будет хорошо, и, скорее всего, это было так. Если легкие не заполнятся жидкостью и не опухнет мозг (в результате отека легких или мозга), то другие симптомы постепенно утихнут.

Но если у нее действительно разовьется отек и она не спустится сразу, то все закончится плохо. Она умрет.

Глубоко вдохнув разреженный воздух, Мериам зацепилась носком ботинка за лед и подтянулась вверх, затем выдернула ледоруб и воткнула его в скалу как можно выше. Оказалось, что пренебрегать акклиматизацией – это очень-очень глупо. А отправляться вдвоем – пусть даже с проводниками, которые знали гору лучше, чем интимные места своих жен, – было верхом идиотизма.

Одна сторона неба окрасилась в яркий цвет индиго, в то время как с другой солнце закатывалось в свое ночное укрытие. Чья-то рука прикоснулась к ее спине. Она оглянулась и с удивлением увидела догнавшего ее Адама. Ветер хлестал его по лицу, заставляя щуриться.

– Я тебя звал. Ты не слышала?

– Ветер… – ответила Мериам, отдыхая на склоне горы. – А что случилось?

– Фейиз был прав. Надо было остаться на уступе, через который мы прошли полчаса назад. Думаю, нам лучше туда вернуться.

Покрепче схватившись за рукоятку ледоруба, Мериам повернулась к Адаму. Страдающая от тошноты и головной боли, она была вынуждена повторить его слова про себя, чтобы убедиться, что поняла их правильно.

– Хакан сказал, мы сможем дойти. Мы почти у цели!

На лице Адама застыло недовольное выражение.

– Он сказал это час назад, и что толку? Ты видишь эту чертову пещеру? И даже если мы туда дойдем, ты прекрасно знаешь, что там нет и не может быть никакого Ковчега. Допустим, мы снимем отличные кадры, но, чтобы потоп достиг такой высоты… это совершенно невозможно!

– Что я слышу? – саркастически спросила Мериам. – Ты точно не мой Адам. Из нас я атеистка, ты не забыл? Если веришь в Бога, то как ты можешь думать, что для него есть что-то невозможное?

Родители и брат отказались не только общаться с Мериам, но даже признать, что живут с ней на одной планете. Разрыв с семьей одновременно разбил ей сердце и придал сил для того, чтобы осуществить мечты. Но она по-прежнему ощущала боль от одиночества. Когда она встретилась с ними в последний раз – в Лондоне в жаркий июльский день шесть лет назад, – то увидела тоску в глазах матери, но от отца и брата исходили лишь волны ненависти и презрения. Если у матери хватит смелости пойти против воли отца, то однажды они смогут поговорить. Но Мериам сомневалась, что такой день наступит. Объявить себя атеисткой было все равно что плюнуть в лицо отцу. И она понимала это, когда произносила те роковые слова. Но она не могла поступить иначе, решив, что больше никогда не будет скрывать свою истинную сущность.

Теперь она была здесь и отчаянно желала получить то, что могло находиться в пещере. Какая-то часть ее хотела, чтобы пещера оказалась пустой – чтобы потом бросить этот факт в лицо самодовольным ублюдкам, вне зависимости от той религии, которую они представляют. Но другая часть хотела найти… хоть что-то, во что можно было поверить. Хоть что-то, что зажжет в ней искру веры и приведет – если не домой, то туда, где она снова сможет общаться с семьей.

– Может, поговорим об этом позже? – предложил Адам. – Сейчас надо что-то решать. Мы не сможем добраться до пещеры до заката, это очень опасно и…

Она уперлась коленями в снежный наст и отпустила ледоруб, удерживаясь на склоне только привязанными к ботинкам кошками.

– Да брось! Здесь не такой уж крутой уклон. Я, конечно, попаду в ад, если разобьюсь, но это будет не сегодня.

Он смерил ее холодным взглядом.

– Прекрати уже.

Мериам вздохнула и снова взялась за ледоруб. Пожалуй, следовало прихватить с собой скальные крюки и веревки и подниматься с подстраховкой. Ведь если она начнет соскальзывать вниз и не сможет замедлиться, то запросто напорется на скалу или угодит в трещину. С другой стороны, маршрут на востоке куда круче. Отвесная зазубренная поверхность – даже под снегом. Пока они поднимаются…